Комиссия правительства РФ по законопроектной деятельности (http://government.ru/info/44507/) не поддержала предложение предоставить ветеранам боевых действий бесплатную профессиональную медико-психологическую помощь после окончания службы. Кабмин счел, что данный вопрос законом уже отрегулирован, а предлагаемая мера является «избыточной».

Законопроект внесли 8 декабря депутаты фракции ЛДПР и сенаторы Иван Абрамов, Елена Афанасьева и Вадим Деньгин. Они предложили внести изменения в ФЗ «О ветеранах», согласно которому ветеранам боевых действий предлагается предоставить право на получение бесплатной психологической помощи. Кроме того, инициатива предполагает для инвалидов боевых действий и ветеранов боевых действий предоставление права на медико – психологическую реабилитацию после окончания их служебного контракта при наличии показаний.

В проекте отзыва комиссии указано, что мы вас туда не посылали такие услуги гражданам уже предоставляются, например, через телефон доверия. В том числе «срочные» – это «содействие в получении экстренной психологической помощи с привлечением к этой работе психологов и священнослужи­телей».

Конкретно о комбатантах в проекте отзыва пишут так: «военнослужащие после выполнения ими задач, неблагоприятно отражающихся на состоянии здоровья, при наличии показаний к медико-психологической реабилитации подлежат бесплатной медико-психологической реабилитации продолжительностью до 30 суток». Неясно, это 30 суток с момента окончания службы или такую льготу можно израсходовать в любое время, но срок в любом случае неадекватно мал.

Для чего вообще комбатанту психологическая реабилитация? Естественно – прежде всего, чтобы снизить риск развития посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), или вовремя начать его лечить.

Но «30 суток» для ПТСР это не срок. Согласно МКБ-10, симптомы ПТСР должны возникать в течение 6 месяцев после травматического события. Исходя из этого, при сборе анамнеза у пациентов, переживших психотравму, рекомендуется обратить внимание на давность травмирующих обстоятельств с целью дифференциальной диагностики ПТСР от других расстройств. Т.о., между действием стрессора и возникновением клинических проявлений ПТСР нередко наблюдается латентный период.
В течение месяца боец может гулять более-менее сносно, а потом что-то вдруг ломается и он начинает жить как пружина, просыпаясь от потливого страха и вспоминая в темноте только смерть.

Если 30 суток бесплатной помощи можно использовать в любое время – опять же, толку от этого немного, учитывая сроки течения ПТСР и его устойчивость к терапии. ПТСР очень непростая вещь и работать с ней нужно уметь – владеть CBT/техниками экспозиции, EMDR и другими эффективными современными методиками. Таких специалистов немного и услуги их стоят дорого. Даже если пациент сознательный и сам пойдет за помощью к психологу, его может остановить неподъёмная цена за курс лечения/реаби­литации. Кроме того, в большинстве регионов, куда вернутся люди из мясорубки боёв или ужасов плена, таких специалистов нет вообще. Естественно, никто не чешется, чтобы начать их подготовку.

Что будет делать комбатант, когда срок получения бесплатной помощи вышел, а психическое здоровье потребовалось стабилизировать? Правильно, бухать. Со всеми вытекающими последствиями – присоединением к ПТСР зависимостей и других психических расстройств, криминальными действиями, стигматизацией и прочими проблемами, уже хорошо знакомыми нашему обществу по «старым» горячим точкам. Излишне говорить, что масштаб на этот раз будет значительно большим.

Можно констатировать, что правительство в лице Кабмина не только не имеет ни малейшего понятия, что делать с ПТСР, но и пытается сэкономить на психологической помощи. Судя по всему, печальные последствия боевой психической травмы лягут на плечи самого комбатанта и окружающих людей.